Михаил зельман ресторатор. Михаил зельман
Михаил Зельман - ресторатор со стажем и владелец сети Burger & Lobster. Десять ресторанов сети работают в Англии, два - в Нью-Йорке, также заведения Burger & Lobster есть в Малайзии, Дубае и Стокгольме. В планах – запуск ресторанов в Сингапуре и Китае. В интервью Елизавете Осетинской для ее проекта «Русские норм» Зельман рассказал, почему он не был в России пять лет и назвал средний срок жизни ресторана.
О советах начинающим рестораторам
На просьбу Осетинской дать совет тем, кто только пришел в ресторанный бизнес, Зельман отвечает фразой «прежде всего нужно разобраться, что вы умеете лучше других». По его словам, у людей с предпринимательским складом ума постоянно возникает масса идей, но реализовать все получится вряд ли, поэтому лучше сосредоточиться на одном проекте.
михаил зельман
ресторатор
«Надо начать делать. Самый большой риск – когда мы ничего не делаем. Нужно начать делать. В принципе, все очень понятно, просто. Желательно найти какого-то ментора – человека, у которого уже получилось это сделать, окружить себя правильными людьми, правильной командой и начать делать. Все равно все ошибки, которые вам предстоят, вы сделаете. Любой бизнес – это череда ошибок. Это иллюзия, когда мы думаем, что это только с нами случился такой кошмар. Нет, бизнес состоит из ошибок».
Сам Зельман допускал массу ошибок, когда пришел в ресторанный бизнес - например, открывал рестораны без концепции с «оливье, стейком, борщом, кальяном, пахлавой, хинкали» и старался запустить больше заведений. Сейчас предприниматель пропагандирует монопродуктовый манифест: нужно делать меньше, но лучше, считает он.
О главном в бизнесе
Ресторанный бизнес начинается с тех, кто работает в ресторане, уверен Зельман. Как руководитель он старается не только проследить за тем, чтобы гостей встречали хорошо обученные сотрудники, но и думать о комфорте своих сотрудников. «Важно мое небезразличие к ним. Хороший руководитель – тот, который может помочь», - говорит он.
Еще одна ключевая вещь – возраст заведения. «Очень мало ресторанов становятся институциями. Обычно срок жизни ресторана, концепции – 7-10 лет. Единицы ресторанов работают 20-30, 100 лет. У каждого города, у каждого времени есть свои герои и есть свои рестораны», - рассуждает Зельман.
Исключения - сети вроде Starbucks, существующие многие годы. Однако Starbucks создавался в то время, когда потребителям нужна была такая сеть, и сейчас повторить его успех практически нереально: «Могу ли я стать миллиардером? Нет. Ты много знаешь поваров-миллиардеров?».
О коррупции в России
Ресторанный бизнес в Лондоне (а Зельман живет именно там) мало чем отличается от российского: «здесь ты платишь адвокатам, чтобы получать все разрешения, а в России мы платили взятки всяким чиновникам». Во времена, когда ресторатор еще жил в России, открыть заведение, не заплатив взятку, было невозможно, утверждает он.
михаил зельман
ресторатор
«Ты понимаешь, в России взятка – это средство общения, средство доверия, выстраивания бизнес-отношений. В связи с тем, что в обществе нет нормальных способов выстраивания отношений, а взятка как бы роднит с человеком, объединяет, многие дают и берут взятки не потому, что им надо еще больше денег, а потому что это способ выстраивания взаимоотношений в обществе».
На Западе бизнес устроен иначе: по словам Зельмана, местное сообщество отличают преемственность и строгие правила. Россию он сравнивает с «цивилизованным миром», к которому относятся США и Англия и не относятся, например, Китай и Азия.
О российских элитах и изменениях
«Мы хотим, чтобы Россия в один день стала Америкой или Испанией, стала цивилизованной страной. В один день это не происходит. Это очень длительная, болезненная задача. Конечно, в этом процессе очень важную роль играют элиты. А элиты в России – говно», - говорит ресторатор.
Сам Зельман не бывает в России из-за отсутствия времени. Кроме того, после нескольких поездок туда предприниматель начал чувствовать «разделение на вас и нас», из-за которого общение с живущими в России друзьями и знакомыми сошло на нет.
О продаже бизнеса Искандеру Махмудову
С металлургическим олигархом Махмудовым ресторатор начал вести бизнес в 90-е. В то время, вспоминает он, в столице было несколько сотен ресторанов. Махмудов обратил внимание на бизнес Зельмана, когда у того уже было 5-9 заведений.
михаил зельман
ресторатор
«То есть это был бум, это было невероятно интересное время. И мы были в хорошем смысле настолько ограничены и глупы, туповаты, что мы [решили]: вот мы сейчас империю построим! Без этого тоже невозможно. Без этого тестостерона невозможно ничего делать. Мне, соответственно, нужен был какой-то партнер, потому что в России у тебя должна была быть крыша. У тебя могла быть бандитская крыша, ментовская крыша или олигархическая. Конечно, я выбрал третье. Когда я был в партнерстве с Искандером, никакая…. (смеется) никто не покушался на мои маленькие ресторанчики».
По воспоминаниям Зельмана, ему удалось «подружиться» с Махмудовым. Ресторатор называет это ошибкой и советует не смешивать дружбу и бизнес: «во-многом, те трудности, которые у нас появились, возможно, были связаны с тем, что у нас были и бизнес-отношения, и человеческие отношения».
О бюрократии в России
Зельман убежден, что России нужна «свежая кровь». Дело не только в необходимости прихода новых лиц, но и в политической конкуренции, которая позволит развить конкуренцию в бизнес-сообществе и победить бюрократию.
михаил зельман
ресторатор
«Единственная альтернатива – создавать конкуренцию. Будет политическая конкуренция, – будет и экономическая конкуренция. Поэтому, когда Путина пришел к власти… Это была катастрофическая ошибка – пустить Путина во власть. Не потому что он плохой человек. Человек он как раз очень хороший: привел своих друзей, они стали богатыми людьми, он никого не предает. Но во власти нужен был человек немножко другой».
Подписывайтесь на наш канал в Telegram : @incnews
В течение пяти лет ресторан «Пушкинъ» был популярнейшим местом встреч деловых партнеров. Многочисленные столики оккупировались сотрудниками самых разных компаний. Однако полгода назад часть бизнес-сообщества переместилась в новое, расположенное по соседству французское кафе «Ле Гато». За полгода владелец кафе Михаил Зельман дал несколько интервью разным СМИ, где заявил, что намерен сделать из «Ле Гато» сеть из 30 точек. Главный редактор Анна Людковская встретилась с Зельманом, чтобы поговорить о популярности его заведения и узнать о пути ресторатора в этот бизнес.
Решение пригласить Михаила Зельмана на встречу «без галстука» я приняла после беседы с Алей Дмитриевой, директором по маркетингу «Ле Гато». «Это удивительный человек, молодой, а уже профессиональный топ-менеджер. Таких на ресторанном рынке почти нет», – примерно в таких словах она описывала мне владельца «Ле Гато». В сообществе рестораторов у Зельмана действительно хорошая репутация. Аркадий Новиков в интервью журналу «Компания» назвал его одним из самых профессиональных рестораторов. Сейчас компания Зельмана «Эриола», помимо «Ле Гато», управляет ресторанами «Сан-Мишель», «Колбасофф» и «Шафран». Свой оборот «Эриола» не разглашает.
Встретиться Михаил Зельман предпочел в своем «Ле Гато» на Тверской, 23, а блюда мы выбирали из меню «Сан-Мишеля», расположенного в том же здании. По совету Зельмана, я, как и он, заказала тартар из лосося и бокал белого вина. От горячего Михаил предпочел воздержаться, пообещав «присоединиться» ко мне уже за десертом. Я выбрала сибаса со спаржей в сливочном соусе.
Первый вопрос – почему мы встречаемся именно в «Ле Гато». Михаил отвечает, что не хочет надолго отлучаться из кафе, чтобы оперативно решать возникающие вопросы. Действительно, во время беседы ресторатор подписывал приносимые сотрудниками документы и разговаривал по телефону, обещая собеседнику через 10–15 мин. закончить интервью и присоединиться, кажется, к дегустации сыров.
В ресторанный бизнес Михаил Зельман попал случайно. Пять лет назад он – один из руководителей таможенного склада в Московской области – вместе с партнером решил открыть ресторан для неформального общения и встреч. «Что-то вроде парадного офиса», – объясняет Зельман. (Название того заведения он раскрывать не стал, мое предположение о «Сан-Мишеле» не подтвердил, но, впрочем, и не опроверг.) В управлении «парадным офисом» партнеры участия не принимали, наняв профессионального управляющего. Михаил говорит, что желания заработать денег благодаря ресторану у него не было, однако проект неожиданно оказался прибыльным.
Биография ресторатора типична для многих молодых бизнесменов. Михаил Зельман не успел получить высшее образование: сразу после школы, которую закончил экстерном, он занялся бизнесом. Такое решение Зельман принял под впечатлением от предпринимательской деятельности старшего брата и работы отца – директора завода. В институт будущий ресторатор решил не поступать: по его словам, предметов, которые его интересовали, в середине 90-х студентам еще не читали. Вначале Михаил устроился стажером на биржу, затем вместе с партнерами занялся продажей путевок в гостиницу «Жемчужная» – в то время лучшую в Сочи.
Сложно представить, как 15-летний мальчик начал настолько быстро делать карьеру. Спрашиваю, как его воспринимали коллеги. Что это за люди и неужели они могли относиться к Зельману-подростку всерьез? «Должно быть, товарищи и не воспринимали меня всерьез, – размышляет Михаил. – Первый партнер был старше меня лет на десять. Но мне очень хотелось все узнать, поэтому с ними я не спорил, не перечил. Понимаете, у меня ощущение, что между временем, когда я продавал путевки, и сегодняшним днем прошла целая вечность».
Через пару лет после «жемчужного» бизнеса Михаил занялся экспортом шкур крупного рогатого скота. «Мы покупали сырье в российский регионах, а затем продавали итальянцам. Кожа шла на производство обуви», – вспоминает он. После того как крупный рогатый скот в России «закончился», Зельман, поработав в других компа-ниях, занялся таможенным бизнесом.
Именно из-за этого успешного проекта Михаилу не хватило времени, чтобы принять участие в создании первого французского кафе в Москве. «Ко мне пришел управляющий Саша Затуринский (сейчас совладелец «Бэд-кафе») и сказал, что нашел отличное помещение, – вспоминает он. – Мне же заниматься этим было некогда, на таможне стояло около сотни машин».
Идея попробовать себя в ресторанном бизнесе всерьез возникла у Михаила уже через год после открытия «парадного офиса». «Я восемь лет занимался предпринимательством, а потом понял, что это не профессия и, зарабатывая деньги на российской действительности, нужно еще приобрести бизнес, где можно стать настоящим профессионалом, – рассказывает Зельман. – Рестораны были не то чтобы в конце списка, я о них вообще не думал. Но однажды, проанализировав рынок, понял, что именно сетевой ресторанный бизнес может быть перпективным».
Первым сетевым проектом стало «Ле Гато» – кафе на французский манер (оно должно стать сетью до конца этого года). По словам Зельмана, единичные рестораны («Шафран», «Сан-Мишель», «Колбасофф») не являются приоритетными для компании. Хотя из «Шафрана», возможно, вырастет сеть восточных кафе или фаст-фудов, но уже под другим названием. К «Колбасоффу» Михаил тоже относится как к полигону для экспериментов: сейчас ресторатор разрабатывает формат пивных ресторанов (первое заведение обещает открыть к концу года). В начале августа открылись сразу три новых заведения – рыбный ресторан «Белуга», франко-итальянский ресторан «Борго» и кулинария «Делис».
Инвестиции в построение сети «Ле Гато» Михаил Зельман не раз называл в различных интервью (в 2003 г. они составят около $3,7 млн). На мой вопрос, почему, в отличие от большинства ресторанных компаний, он раскрывает такие цифры, Зельман ответил, что размер инвестиций не является коммерческой тайной. «Я отношусь к тем людям, которые считают, что ресторан – это не атмосфера, а бизнес, – поделился он. – Я хочу, чтобы наша компания не просуществовала один день, а вышла в лидеры, поэтому мы планируем бизнес, рассчитываем бюджеты и стараемся быть открытыми». По словам Зельмана, бюджет «Ле Гато» был выполнен с погрешностью в пару процентов. В будущем «Эриола» планирует продавать в регионы франшизу на «Ле Гато», причем ее главная ценность, по мнению Михаила Зельмана, будет в технологии.
Правда, о «компании изнутри» Зельман рассказывает нехотя, отказываясь отвечать на некоторые вопросы. К примеру, «Эриола» активно пользуется услугами консультантов, однако названия компаний (за исключением Magram MR) Михаил не раскрывает. Он также не ответил на вопрос о начальнике отдела кадров, объясняя, что не хотел бы видеть имен кое-каких сотрудников в прессе: «Мне кажется, что мы закончим выстраивание мотивационных схем только тогда, когда продадим этот бизнес». Спрашиваю о структуре компании. «Как у всех: логистика, отдел хозяйственного обеспечения, склад, производство»…
Наверное, он прав.
После полуторачасовой беседы, так и не дождавшись сибаса с десертом, Зельман со мной прощается, объясняя, что ему нужно вернуться к работе.
Дважды прослушав запись интервью, я так и не смогла понять, какие менеджерские приемы использует Михаил Зельман в управлении своей амбициозной компанией. Как следствие – неясным осталось и то, какими методами он собирается строить огромную сеть французских кафе, по количеству точек приближающуюся к российскому «Макдональдсу».
Анна Людковская
О бургерах и лобстерах
«Когда у меня было плохое настроение, я жарил себе бургер. Я готовил прайм-бургер. Перемалывал, делал фарш, поджаривал хлеб на гриле. Обмазывал маслом. Съедал его, и это был антидепрессант. И вот этот бургер меня навел на мысль, что такие бургеры больше никто не делает. Когда я говорил со своими лондонскими товарищами, они уже говорили: чувак, ты знаешь, а чем твой бургер будет лучше других лондонских бургеров? Я им готовил, они пробовали и говорили: действительно классно, а сколько это будет стоить? Я говорил, что я свой бургер меньше чем за £20 продавать не буду. И тут у них начинался гомерический смех. И тут они понимали, что встретили абсолютно долбанутого чувака, который хочет продавать бургер за £20 в Лондоне, где максимальная цена его была тогда £3,5. <…> Когда мы дошли до реализации, то Дэвид Страус, наполовину американец, наполовину англичанин, с которым я работаю с первого дня, сказал: «Чувак, все отлично, но £20 заплатить за бургер, каким бы он ни был хорошим, это просто не годится. Давай сделаем лобстерную. У нас все хотят лобстерную». Я говорю: точно. Так я смогу продать свой бургер. Если рядом с моим бургером будет стоять лобстер за двадцатку, точно, мой бургер кто-нибудь возьмет и попробует. И открыли. И вот с первого дня очередь».
Первый Burger&Lobster в Лондоне открылся в декабре 2011 года. Ресторан обошелся Михаилу Зельману и его партнерам в £1,5 млн.
«Если у тебя есть профессия, здесь стать своим можно очень быстро. И какой ты национальности — никого не волнует. А с точки зрения ощущений у меня никогда не было задачи стать англичанином. Я очень горжусь своими русскими корнями. Я очень честно горжусь своим прошлым. Те знания, которые я получил в России, без них меня бы просто не было. У меня не было бы здесь успеха, если бы я не прошел этот путь».
В 1999 году в Москве открылся «Сан-Мишель» — первый ресторан Михаила Зельмана.
О первом ресторане в Москве
«Девяностые годы — это время возможностей. Когда я открывал первый ресторан, в Москве было всего 500 ресторанов. Первый мой ресторан был «Сан-Мишель» на Тверской. Это был 1999 или 2000 год. Ровно то, против чего я сейчас восстаю и против чего я посильно борюсь, там все это было представлено: борщ, суши, кальян. Там было все, что, по-моему, до сих пор олицетворяет Москву. Я немножко охренел от того, что я ничего не понимаю и не знаю в ресторанной еде. Меня мои друзья и уважаемая пресса называют ресторатором. Но я такой же ресторатор, как пилот «Боинга». То есть никакой».
В 2004 году Михаил Зельман открыл в Москве свой первый стейк-хаус Goodman.
О первом стейк-хаусе и сексуальном скандале
«Я осознал важность того, что нужно учиться знать что-то лучше других. И я поехал в Америку за идеей открыть стейк-хаус. Это была Тверская. Начало 2000-х. Тверская славилась тем, что туда приезжали люди со всей Москвы за девушками легкого поведения. И мы повесили перетяжки: «Умеем делать миньон, лучший миньон на Тверской». Сейчас все знают, что такое стейк-миньон, от французского слова «маленький». Это известный бренд стейка. А тогда меня в буквальном смысле вызвали в правительство Москвы одним телефонным звонком и сказали, что меня сотрут в порошок, если я не сниму эти перетяжки немедленно. И мне пришлось объяснять. Я пригласил половину правительства Москвы в ресторан. Показал и рассказал. И только после этого они выдохнули и сказали: «Ты смотри у нас, Зельман. В следующий раз уроем».
О строительстве ресторанной индустрии в России
«В России не было индустрии. Советское время полностью уничтожило индустрию гостеприимства. И еда всегда очень идеологизирована. Вот «Макдоналдс» мы ассоциируем с Америкой. Итальянскую еду мы ассоциируем с Италией. То же самое в Советском Союзе: было свое представление о еде. И о том, что и как должен есть настоящий коммунист. Когда мир открылся, мы увидели, насколько мы не просто отстали. Но у меня и моих коллег был невероятный драйв. Мы понимали, что мы можем все это изменить, привнести, принести. Начиналось все с того, что мы просто не умели готовить. Нам приходилось привозить всех поваров. Нам нужно было быть не ремесленниками, а хорошими организаторами. Потому что нужно было все эти процессы организовать. Обучить, договориться, перепрофилировать. Нужно было быть носителем этих идей. Поехать за рубеж за идеями. Я до сих пор за идеями езжу в Америку. А потом это суметь открыть, адаптировать в России. С божьей помощью повезло, я встретил людей, таких же больных, таких же ненормальных, которые разбирались в мясе. И некоторые из них понимали и любили это больше, чем я».
Компания «Арпиком», основанная Зельманом, открывала сеть за сетью: в Goodman кормили мясом, в «Филимоновой и Янкеле» — рыбой, в «Маминой пасте» — итальянской едой, в «Колбасоффе» поили пивом. В 2008 году «Арпиком» построила фабрику, чтобы обеспечить продуктами 24 российских ресторана. «Арпиком» стала частью холдинга Food Service Capital Group с годовым оборотом 6 млрд руб. Зельман владел им вместе с миллиардером Искандаром Махмудовым. В 2014 году Зельман продал Махмудову свою долю. Активов в России у него не осталось.
О лидерстве
«Компанию я построил с нуля. Я знал каждого человека, который работал в компании. И все ребята выросли со мной. Я для них был лидером. В России лидерство — это не как на Западе. У нас лидеры папа и мама. У нас люди без лидера остаются беспомощными».
О причинах переезда и «монопродуктовом манифесте»
«Сейчас мой монопродуктовый манифест звучит так: я верю, что в ресторане может быть одно блюдо. И этот ресторан будет популярен, успешен и выгоден. Когда мы делаем не 25 блюд, а одно блюдо, мы можем сделать его идеальным. У меня есть возможность сделать лучше хлеб, фарш, у меня нет никаких компромиссов, нет никаких остатков, у меня свежий продукт. Манифест подразумевает такую вещь, как ценности. Для меня ценностью были глобализация, космополитизм и толерантность. Меня могли посадить [в России] на 20 лет колонии и не общего режима. С такими ценностями. А это был самый расцвет нашего патриотизма. Какие бургерные? Котлетки, колбаски, доктор Живаго, оливьешечка. Вот это все напрашивалось как тренд. Если у меня ценности глобализация, толерантность, космополитизм, наверное, это лучше делать там, где эти ценности являются если не неоспоримыми, то хотя бы не наказуемыми. И Лондон выглядел замечательно. И я решил открыть это здесь. После этого я в России не был».
О перерождении
«Я понимал, что это не просто открытие Burger&Lobster, а это открытие нового Миши Зельмана. Это не новая часть моей жизни. Это перерождение. Как эксэдос. Исход для Моисея. Я не побоюсь этого сравнения. Это был мой исход».
За шесть лет Михаил Зельман открыл в Великобритании десять ресторанов Burger&Lobster. Каждый день 4 тыс. человек съедают в них 2 тыс. диких канадских лобстеров. Средний счет — £37. Burger&Lobster продолжают открываться по всему миру: в Бангкоке, Нью-Йорке, Дубае, Стокгольме и других городах.
Кроме Burger&Lobster Зельман открыл в Лондоне еще несколько мясных ресторанов: Beast, Goodman и Zelman Meats. Во всех своих ресторанах миллионер Зельман готовит сам.
О разнице в работе в России и Лондоне
«В России работают на хозяина. А здесь каждый работает сам на себя. Если в России у меня много времени уходило на то, чтобы контролировать то, что должны делать другие, то здесь мне очень важно контролировать самого себя для того, чтобы быть ролевой моделью для этих людей. Чтобы они видели, что я не опаздываю, прихожу вовремя, поддерживаю чистоту, убираю за собой. И тогда эта машина сама прекрасно работает. Когда меня спрашивают, что я не люблю делать, я отвечаю, что я всегда люблю что-то делать. Я никогда не думаю о том, что я не люблю. Я всегда думаю о том, что мне нравится и что я хочу делать. Очень важно любить то, что ты делаешь. Важно быть энтузиастом».
О понтах и деньгах
«У меня здесь нет ни машины, ни водителя. Здесь очень тяжело понтоваться. В России люди думают, что деньги только у них. А в связи с тем, что люди сюда приезжают со всего мира, с Ближнего Востока, из Азии люди, то с ними просто глупо соперничать. Они всегда будут круче. Не перепонтуешь. Приходится быть самим собой, что на самом деле, как оказалось, намного более приятно и комфортно».
В Лондоне Михаил Зельман женился. Вместе с женой Юлей они воспитывают троих детей: Миру, Джуда и Сейди.
О справедливости
«Мы все умрем. Независимо от того, сколько у нас денег. Лобстерами мы накормили или чипсами. В этом есть невероятная справедливость. Стать человеком — это то, что для меня очень важно. Жаря бургеры и готовя лобстеров, я стараюсь быть человеком. И это очень непросто».
«Биография»
Михаил Зельман родился 18 января 1977 года в Москве. В 15 лет экстерном окончил московскую среднюю школу. После этого поступил в Московский открытый юридический университет. Также закончил курсы бухгалтеров, сомелье, поваров и официантов.
Карьера
В 1992-1994 гг. работал в брокерской конторе при Российской товарно-сырьевой бирже. В 1994-1996 гг. в рамках правительственной программы участвовал в создании «Производственной ассоциации поддержки инвалидов».
В 1997-1999 гг. возглавлял предприятие «Конпрокинвест», занимающееся поставками продуктов питания в Государственный резерв и Министерство обороны РФ. В 1999 году организовал и возглавил холдинг, ведущий внешнеэкономическую деятельность (в состав холдинга входили таможенные терминалы и транспортная компания, занимающаяся поставками сырья в Европу). С июня 1999 г. – Генеральный управляющий компании «Арпиком» (ранее ЗАО «Эриола»).
В 1999 г. создал парадно-офисный ресторан «Сан Мишель». С этого момента Зельман начинает заниматься ресторанным бизнесом профессионально.
В 2003 г. создал Управляющую компанию «Арпиком», под управлением которой оказалось около 20 ресторанов.
В 2008 году Зельман открыл стейк-хаус «Гудман» в туманном Лондоне. В 2010 году второй такой же стейк-хаус появился в Цюрихе.
Летом 2010 году компания «Арпиком» вошла в группу предприятий «Фуд Сервис Капитал».
В конце 2011 году в Лондоне появился ресторан Зельмана Burger&Lobster.
Общественная деятельность
Михаил Зельман принимал активное участие в правительственной программе «Производственная ассоциация поддержки инвалидов».
Личное
Михаил Витальевич – человек семейный. Жену зовут Юлия. Имя дочери – Мира.
В свободное от рабочих хлопот время Зельман всегда предпочитал не отлеживать бока на диване, а заниматься чем-нибудь активным – играть в теннис, например, реже – ходить на рыбалку и на охоту.
Награды и премии
Лауреат премии «Лучший ресторатор 2003 года».
В 2005 году награжден «За личный вклад в развитие индустрии питания и гостеприимства России» ФРИО.
«Связи / Партнеры»
— Российский предприниматель узбекского происхождения, основатель и президент Уральской горно-металлургической компании (УГМК)
«Новости»
Манифест Зельмана: почему создатель стейк-хауса Goodman уехал в Лондон
В 22 Михаил Зельман придумал первый ресторан. В 27 популяризировал в России настоящий стейк. В 37 открыл ресторан в Лондоне, где в меню два блюда. О причинах переезда, деньгах и своем манифесте - в программе «Герои РБК»
Ресторатор Михаил Зельман: «Brexit - хороший пример настоящей демократии»
Основатель ресторанов Goodman Михаил Зельман, который три года назад продал бизнес в России и переехал в Лондон, рассказал РБК об отношении знакомых британцев к выходу из Евросоюза и последствиях этого решения для бизнеса
Как лобстер победил систему
Ресторатор Михаил Зельман – об эмиграции, империи лобстеров и аннексии Крыма
Успешного российского бизнесмена Михаила Зельмана называют человеком, определившим ресторанный облик современной Москвы. В двадцать шесть лет он создал компанию «Арпиком», под руководством которой находились около двадцати ресторанов. Зельман придумал и сделал суперпопулярной сеть стейк-хаусов Goodman. Он строил комбинаты питания, поставлял еду для поездов «Сапсан» и Министерства обороны страны. В 2012 году Михаил Зельман неожиданно продал свой бизнес в России и переехал жить и работать в Великобританию. В Англии он открыл четыре ресторана Burger & Lobster, которые стремительно стали одними из самых популярных заведений в Лондоне. Зельман пропагандирует монопродуктовую концепцию и продает посетителям только два блюда: бургеры и лобстеров.
Рестораны «Колбасофф» и Goodman сменили владельцев
Один из некогда ведущих российских ресторанных холдингов «Арпиком», развивавший сети Goodman и «Колбасофф», не пережил кризиса и сейчас работает в России только по франшизе. Структуры главы Уральской горно-металлургической компании Искандера Махмудова отказались от участия в проекте
Ресторатор Михаил Зельман: «Бургер - это то, что я люблю по-настоящему»
Михаил Зельман, безусловно, один из самых успешных русских рестораторов в Лондоне. На сегодня в его копанию GCG входят 13 ресторанов сети Burger&Lobster (включая открытые по франшизе), три Goodman’a, по одному: Smack Lobster Roll, Beast, где подают только канадского краба и говядину из Небраски, а также seafood Rex&Mariano. Впрочем, он не ограничивает географию бизнеса британской столицей - скоро к уже имеющимся ресторанам добавятся еще семь, в том числе в Катаре, Кувейте и ОАЭ. Для интервью Михаил пригласил Гюзель Губейдуллину в офис «Школы успеха Михаила Зельмана», где рестораторов учат встречать гостей, выбирать мясо и готовить лучшие в мире бургеры и лобстеры.
Рестораны Burger & Lobster Михаила Зельмана увеличили выручку за рубежом
Сеть зарегистрированных в Великобритании ресторанов Burger & Lobster, принадлежащая российскому ресторатору Михаилу Зельману, набирает популярность: в 2014 году ее выручка выросла более чем на 40% и превысила £25 млн
Евгений Чичваркин и Михаил Зельман померились интеллектом
Евгений Чичваркин из Hedonism Wines и Михаил Зельман из Burger&Lobster- самые медийные русские бизнесмены Лондона. Евгений постоянно дает СМИ комментарии о том, как плох для России Путин и как бы он хотел вернуться в Москву, а Михаил в свою очередь активно рассказывает о своей концепции монопродуктового ресторана, благодаря которой в Лондоне появилась сеть Burger&Lobster, недавно вышедшая за пределы Великобритании.
Первый международный саммит шеф-поваров Creative Chefs Summit 2016
Великобритания - Михаил Зельман, один из ведущих рестораторов Великобритании, основатель Global Craftsmen Group (Лондон), автор моно-продуктового манифеста.
Гастротур
Михаил Зельман, основатель ресторанов Goodman, «Филимонова и Янкель» и «Колбасофф», вышел из российского бизнеса и сосредоточится на развитии своих ресторанов в Лондоне. И вовремя - созданная Зельманом в России ресторанная империя приносит последнее время одни убытки.
Основатель ресторанных сетей о том, почему в Лондоне работать проще, чем в Москве
К своим тридцати девяти годам я прожил несколько жизней: был предпринимателем, микроолигархом, ресторатором. Большую часть жизни прожил в России, но у меня есть гражданство Израиля, а сейчас я переехал в Лондон и занялся своим ремеслом. Свою компанию я так и назвал: Global Craftsman - глобальный ремесленник