Опасная история. Веселие на Руси не есть пити…

* БЫЛОЕ * Веселие пити Алкогольный уклонизм 1920-х

Есть веселие пить

Есть веселие пить Я обычно в своих исследования перехожу от общего к частному, но на этот раз придется делать наоборот, потому что тема уж больно болезненная, извините за тавтологию.Тот факт, что «питие на Руси есть веселие», не отрицается даже самыми яростными

Изучая прошлое, мы начинаем лучше понимать современное; осознавая былое, словно бы заглядываем в грядущее… Таковы благотворные последствия исторических изысканий, но не всегда, увы, потворствуют они историческому оптимизму. Сколько бы ни провозглашалось иной раз во всеуслышание скорое пришествие того блаженного времени, когда «зеленого змия» у нас вообще уже не будет, оказывается, что русскому человеку и в старину нелегко было отказаться от чрезмерного употребления вина.

«Руси есть веселие пити не можем, без того быти…» Эти слова великого князя киевского Владимира Красное Солнышко прозвучали в 986 году отповедью на предложение ему принять магометанскую веру, возбраняющую употребление алкогольных напитков. Не знал тогда князь, что со временем горделивые эти слова выродятся у нас в звукосочетание «пи, пю и бу пи», что в переводе с алкогольно-делириумического означает: «пил, пью и буду пить».

Христианская церковно-учительская литература Древней Руси отнюдь не запрещала употребление вина, но всячески обличала пьянство. «Бойся не вина, а упийства» - говорилось в древнерусском сборнике мудрых изречений под названием «Пчела». «Изборник» 1076 года гласил: «Мед в веселие дан бысть Богом, а не на пиянство сотворен бысть». «Когда вы упьетесь,- говорил в конце XII века белгородский епископ Григорий,- тогда вы блудите и скачете, кричите, поете и пляшете, и в дудки дудите, завидуете, пьете чуть свет, объедаетесь и упиваетесь, блюете и льстите, злопа-мятствуете, гневитесь, бранитесь, хулите и сердитесь, лжете, возноситесь, срамословите и кощунствуете, вопите и ссоритесь, море вам по колено, смеетесь, крадете, бьете, деретесь и празднословите, о смерти не помните, спите много, обвиняете и порицаете, божитесь и укоряете, доносите…»

Подытоживая этот прискорбный перечень совершаемых обычно пьяными людьми греходёяний, епископ Григорий вспомнил их отговорку, бытующую и по сей день: «Тогда только праздник хорош, если на несколько дней мы упьемся…»

Что же предлагали, обличая пьянство, древнерусские попечители народного благочестия? Прежде всего то были их неустанные проповеди трезвого образа жизни, постоянного, как тогда говорили, трезвения. И не только при застольях с возлияниями, но и во всех чреватых излишествами увлечениях. Само же пьянство нещадно высмеивалось во множестве ставших народными пословиц и поговорок, одну из которых - целый рассказ о постепенном воздействии вина на человека - записал впоследствии великий собиратель русской народной мудрости В. И. Даль.

Первую чашу пить - здраву быть, вторую пить - ум веселить, утроить - ум устроить, четверту пить - неискусну быть, пятую пить - пьяну быть, чара шестая - мысль будет иная, седьмую пить - безумну быть, к осьмой приплети - рук не отвести, за девятую приняться - с места не подняться, а выпить чарок десять - так поневоле взбесят.

Древнерусские поучения против пьянства - это сатирические «Служба кабаку» и «Повесть о бражнике», песня «Непослушливый молодец» и «Повесть о горе-злосчастии»… В XV веке особую известность приобрело на Руси «Слово о высокоумном хмеле и о худоумных пьяницах», кое-какие отрывки из которого и сегодня могут стать душеполезным чтением современных приверженцев «пи, пю и бу пи».

«Тако глаголет хмель к всякому человеку, и к священничьскому чину, и ко князем, и к боляром, и к слугам, и к купцам, и к богатым, и ко убогим, и к женам, старым и младым: «Не осваивайте меня».

Аз семь силен более всех плодов земных, от корени еемь сильна, от племени велика и многородна. Мати моя сотворена Богом. А имею у себя ноги тонки, а утробу необъядчиву, руки мои держат всю землю, а главу имею у себя высокоумну, а умом еемь неровен, а языком многоглаголив, а очами бессрамен.

Аще кто сдружится со мною, а.имет меня осваивати, первее доспею его блудника и к Богу не молебника, на ^молитву не встанлива, а в ночь не сонлива, не изоспався стонет. Наложу ему печаль на сердце; вставшу ему с похмелия, глава болит, очи света не видят, а ум его не идет ни на что доброе, а ясти не требует, гортань его преецшит, пити хочет, испиет чашу и другую с похмелия и ины многи, и тако напивается по вся дни. Воздвигну в нем похоть плотскую и все помыслы злые и потом ввергну его в большую погибель…

А иже кто не лишится пиянства и злого запойства, сотворю его аки окаянного, горе идол. Идолы бо не могут творити ни добра, ни зла, а пьяный человек вместо добра зло творит.

Аще бы пил в меру, добро бы ему было-. Пьяный человек согрешив не кается, а трезвый согрешив кается и спасен будет. Пьяный человек горее бесного, бесный бо страждет неволею, добудет себе вечную жизнь, а пьяный человек страждет своею _ волею, добудет себе вечную муку. Пришедшие иереи молитву сотворят над бесным и прогонят беса, а над пьяным, аще бо всея земли сошлися бы Попове и молитву бы сотворили, но не прогнати им пьянства, самовольного беса. Сего ради лишимся пьянства. Пьяный человек горее блудного, блудный бо нов месяц блудит, а пьяный напивался по вся дни блудит.

Пьяница приложен есть к свинии. Свиния бо, аще где ни внидет, да рылом потычет. Тако и пьяница, аще в кый двор не впустят, да у тына постоит послушивая, пиют ли в дворе сем. А люди вспрашивает, в котором дворе пьют…

Лепо же нам помянути о сем пьянстве. В сем бо пьянстве содевается нам все злое беззаконие. Се пьянство нам ум погубляет, орудия портит, прибытки теряет. Пьянство князьям землю пусту сотворяет, а люди работы доводит, а простым людям долг содеивает, а хитрым мастерам пьянство отымает ум, не может смыслити дела своего, а простым мастерам, ох, сотворяет и убожие. Зло будет им злое се пьянство. Братию сваживает, а мужа отлучает от своей жены, а жен от мужей своих. Се пьянство ногам болезнь творит, а руки дрожат, зрак очей погибает. Пьянство к церкви не пустит, Богу молиться не хочет, книги чести не дает и во огнь вечный посылает. Пьянство красоту лица изменяет, смех трезвым сотворяет. О ком молва в людях - о пьянице, кому блядня - пьянице, кому сини очи - пьянице, кому ох - пьянице, кому горе - пьянице, кому рано есть и пить - пьянице, кому стенание и трясение - пьянице…

Ох, увы, пьянства сего злого бежим, братие, обычая злого пьянства, нелепого запойства. А се слышите, братие, апостола Павла, глаголюща к Тимофею: «Чадо Тимофее, к тому не пий воды, но мало вина приемли. Да будет телу здравие, а душе спасение». Аминь.

До поры до времени древнерусские люди пили только мед, пиво и брагу, не зная, что арабские народы еще в древнейшие времена открыли секрет винокурения и приготовления водки. Но в первой половине XVI века она уже настолько известна на Руси, что Иван Грозный, возвратившись из похода на Казань, запрещает ее продажу в Москве. Правда, для себя и для своих опричников он впоследствии даже возводит на Балчуге собый дом, названный на татарский манер кабаком, но обо всем, что там творилось, как, впрочем, и о том, что представляли собой вообще все царские кружала и питейные дома, нашим читателям, думается, будет интереснее узнать из книги историка И. Г. Прыжова « История кабаков в России в связи с историей русского народа». Ныне готовится переиздание этого вышедшего в 1868 году в Петербурге фундаментального исследования…

Последствия распространения на Руси питейных заведений оказались трагическими. «У великорусского народа,- писал Пры-жов,- мало-помалу сложилось новое правило жизни, что не пить - так и на свете не жить. Но, испивая да испивая, не могли не заметить,.что подчас и водка не помогает, и, ухмыляясь на свою судьбу, прибавляли: «Пьем как люди, а за что Бог нас милует - не знаем…» Появлению «Истории кабаков в России…» предшествовало обнародование статистических данных о смертности россиян от опоя. Оказалось, что в 1885 году от пьянства в стране умерли 1423 человека, годом позже-1535, в 1857 году-1774, а в 1859-м - 1713… Если в 1552 году в России был только один кабак, то теперь их здесь было уже 87 388, а накануне издания книги Прыжова число их перевалило за полмиллиона. Спаивание народа стало делом государственной важности.

…В декабре 1909 года Л. Н. Толстой писал из Ясной Поляны: «Чем больше я вижу зло, происходящее от пьянства (а вижу я это зло в ужасающих размерах), и чем чаще мне приходится говорить об этом зле с страдающими от него, тем больше я убеждаюсь, что спасение от него преимущественно, если не исключительно, в сознании людей губительности - не для тела, а для души - этого греха. Избавится от него человек не тогда, когда он будет лишен возможности пить, а тогда, когда не станет пить, хотя бы перед ним в его комнате стояло бы вино и он слышал его запах и ему стоило бы только протянуть руку. А это будет только тогда, когда человек будет считать благо духовное выше блага телесного…»

Когда в 986 году к киевскому князю Владимиру пришли «болгары магометанской веры», чтобы уговорить его принять ислам, он слушал с их интересом, но когда оказалось, что эта вера исключает употребление алкоголя, сказал: «Руси есть веселие пити, не можем без того быти».

Эта древнерусская фраза из «Повести временных лет» - самая известная цитата из летописи написанной, как принято считать, монахом Нестором. В восточнославянских странах алкоголь много веков был исключительно сильно связан с политикой, хотя изначально это была совсем не водка, а, скорее, вино или мед. Настоящий всплеск алкоголизма произошел, когда до Руси, вероятнее всего из Италии, добралась идея дистиллированных алкогольных напитков. Государство взяло их под свой полный контроль, водка стала основным источником доходов, а государственные институты были привлеченные к спаиванию населения.

Марк Лоренс Шред (Mark Lawrence Schrad) в изданной недавно издательством Ягеллонского университета книге «Империя водки. Алкоголь, власть и политика в царской России» приводит данные, из которых следует, что в рекордные годы середины XIX века доходы от продажи водки составляли почти 50% всех доходов бюджета. Зависимый от алкоголя народ - это зависимое государство, ведь если что-то обеспечивает половину бюджетных поступлений, сложно вообразить размер катастрофы при внезапном исчезновении этого дохода. Именно поэтому тезис о том, что введенный Николаем II в начале Первой мировой войны сухой закон привел к падению царизма, выглядит справедливым.

Царь, возможно никогда не решился бы его ввести, если бы не чиновники, обманывавшие царя (и самих себя) заверениями, что если у народа забрать крепкое спиртное, произойдет резкий рост предпринимательства и производительности, и Россию ожидает экономический бум, а не крах, усиленный к тому же расходами на войну.

Предыдущие правители понимали роль алкоголя в наполнении казны. И когда в католических и протестантских районах империи, в Польше, Финляндии или Литве, начали появляться религиозные движения трезвенников, борьба с ними велась, как с самыми опасными диверсантами. В Литве Охранка конфисковала петиции с призывом к трезвости, крестьян-трезвенников пытались переубедить просьбами, угрозами, битьем и даже подкупом, предлагая ведро водки на человека. «Трезвенников заставляли пить под плетьми, а самым упорным вливали алкоголь в горло через воронку», - цитирует Шред одного британского журналиста тех лет. С другой стороны, бывали случаи, когда за мелкие преступления суды приговаривали крестьян к… покупке нескольких ведер водки для самих судей.

Благодаря откупной системе сбора налога на водку (мы бы назвали это сейчас аутсорсингом) Россия могла финансировать армию. С другой стороны, пьяная армия не раз показывала себя на поле битвы не лучшим образом. Как полагает Шред, поражения России в Крымской войне 1853-1856 годов или в столкновении с Японией в 1904-1905, остающиеся до сих пор в России поводом для стыда, были отчасти связаны именно с вызванной алкоголем неспособностью, собственно, трезво подойти к делу. Характерным примером было Альминское сражение, где командующий левым флангом генерал Василий Кирьяков вместо того чтобы командовать солдатам устроил во время битвы прием с шампанским.

Обычаи царского двора зачастую не отличались от привычек низов российского общества. Как при дворе Ивана Грозного, так и в Кремле времен Иосифа Сталина регулярно устраивались попойки, на которых властители заставляли своих подчиненных пить до потери сознания. И не только пить. Сталин принуждал своих соратников танцевать. Например, первому секретарю ЦК компартии Украины Никите Хрущеву приходилось плясать болезненный при его комплекции гопак - национальный украинский танец. Больше всего подробностей о кремлевских развлечениях мы знаем именно благодаря мемуарам Хрущева.

О возлияниях со Сталиным с ужасом вспоминали югославский коммунист Милован Джилас, глава немецкой дипломатии Иоахим фон Риббентроп и даже британский премьер Уинстон Черчилль, который сам довольно регулярно и в значительных количествах употреблял крепкие напитки. Хрущев пытался уклониться от выпивки, жалуясь на больные почки, но это оправдание перестало работать, когда глава госбезопасности Лаврентий Берия однажды заявил, что у него тоже проблемы с почками, но он все равно пьет.

В сталинские времена Кремль был полон алкоголиков. Эту традицию продолжал первый президент России Борис Ельцин. Друживший с ним Билл Клинтон вспоминал, как во время визита в США агенты Secret Service остановили Ельцина у вашингтонской резиденции для гостей американских президентов, Blair House, когда он в одном белье пытался поймать такси, чтобы, как он говорил, съездить за пиццей. В другой раз, как вспоминал крымский вице-премьер Лентун Безазиев, совершенно пьяный Ельцин устроил барабаны из голов президентов Казахстана и Узбекистана, отбивая по ним ритм двумя чайными ложками.

Россиянам надоело бесконечное пьянство президента, и поэтому, когда его сменил молодой и спортивный Владимир Путин, одной из причин его популярности стало то, что он не напивался. «Такого как Путин полного сил. Такого как Путин чтобы не пил» - пели о муже мечты девушки из группы «Поющие вместе». Хотя официальная версия гласит, что российский президент трезвенник, некоторые источники это опровергают. Немецкий канал ZDF даже сообщал, что во времена, когда будущий президент, находясь на службе в КГБ, работал в ГДР, он пил очень много. Сейчас он якобы предпочитает, скорее, пиво и вино, при этом в умеренных количествах.

Отрицательное отношение к алкоголю любит демонстрировать лидер Белоруссии. После вина у него, как он говорит, болит голова, а пиво ему не нравится. «Я не говорю, что я не пью. Как президент может не пить? Представьте ситуацию: сидят президенты за одним столом, они не просто пьют, они умеют пить, особенно выходцы из Советского Союза», - рассказывал Александр Лукашенко. Ему тоже не удалось избежать компании Ельцина. «Кстати, раньше я выпивал только с Ельциным. А он мне всегда: «Уважаешь - не уважаешь?» «Науважаешься» иногда так, что отходишь потом десять дней», - рассказывал он.

В свою очередь, Виктор Янукович не мог много пить из-за диабета. Однако в президентской резиденции в Межигорье после его бегства обнаружилась помимо прочего внушительная коллекция дорогого алкоголя. Некоторые бутылки с портретом «царя» выпускались специально для него, другие Янукович получил от коллег по должности. В его баре нашлось, например, место для водки от президента Азербайджана и саке от премьера Японии. Умеренно пил и предшественник Януковича Виктор Ющенко. Ему приходилось следить за здоровьем после того, как в ходе президентской кампании 2004 года его пытались отравить диоксином.

Зато Леонид Кучма в спиртном себе не отказывал. «В выходные, иногда чаще, я выпиваю 150 грамм. Успокаиваешься, снимаешь напряжение и всю неделю можешь дальше бороться. И никаких проблем», - рассказывал он в 2003 году на пресс-конференции. Но украинские политики говорят, что 150 граммами Кучма ограничивался не всегда. «В 1997 году меня пригласили на дачу президента Украины. Я приехал, смотрю: стол, женщины. Президент напился и все время кричал «кандыба», значит, «все в порядке», «мы договорились». И он так напился, что потом мне с его сотрудником пришлось его взять за руки и за ноги, чтобы уложить на диван», - вспоминал недавно бывший депутат Михаил Бродский.

Восточнославянские государства до сих пор входят в число мировых лидеров по употреблению алкоголя. Белорусы выпивают 17,5 чистого этанола на человека в год, россияне - 15,1, украинцы - 13,9. При этом половина приходится на водку и другие крепкие напитки. В Польше, по данным той же статистики ВОЗ за 2010 год, эта цифра составляет 12,5 литров, при этом на водку приходится треть потребления. В результате многовековой, зачастую подкрепляемой государством, любви к алкоголю развилась лексическая база русского языка. В нем можно «остограммиться» или «уйти в запой», одним из последствий которого станет «перегар» (запах непереработанного организмом алкоголя в выдыхаемом воздухе).

Россиянам не давали шанса избавиться от пагубной привычки. Не продлившийся долго сухой закон Ленина Сталин, внедривший много новаций в моральной сфере, заменил «алкогольной прибавкой». Фронтовые сто грамм, которые выдавались солдатам на фронтах Великой Отечественной войны, закрепили алкогольные привычки царских времен. Как и обыкновение «выпивать на троих». Поскольку значительный отрезок времени в период существования Советского Союза пол-литра водки стоили три рубля, было достаточно, чтобы трое случайных знакомых скинулись по рублю, а потом распили бутылку у дверей магазина. Операцию упрощала этикетка, края которой разделяли напиток на три части: можно было не отмерять.

Памятник русскому употреблению алкоголя воздвиг при раннем Брежневе Венедикт Ерофеев в повести «Москва - Петушки». Это история, рассказанная с перспективы пассажира электрички, курсирующей по вынесенному в заглавие маршруту, которого выгнали с работы за алкоголизм и создание системы учета алкоголя, употребляемого работниками до работы и в ее ходе. Хотя (особенно в больших российских городах) со времен Ерофеева нравы изменились, всю большую популярность приобретает сейчас пиво, потребление водки снижается, алкоголь становится дополнением, а не целью дружеских посиделок, прекрасным поводом уйти в запой до сих пор остаются праздничные дни.

Праздники продолжаются с Нового года вплоть до Рождества, которое отмечают 7 января. В этот период закрыты госучреждения, не выходят газеты, не работает большинство компаний. За неделю россияне выпивают миллиард бутылок различных спиртных напитков. Согласно данным компании «ФБК», праздничный отдых обходится в 1,6% ВВП. Это в том числе наследие предыдущих веков, когда Церковь, как пишет Шред, особенно склоняла крестьян пить в праздники, называя это безопасным и полезным для здоровья делом. Однако в результате, как пишет журнал «Наркология», из-за алкоголя происходит полмиллиона преждевременных смертей в год.

Россия старается бороться с алкоголизмом, но делает это не очень активно. 1 января 2010 года на водку ввели минимальную цену - 89 рублей, позднее ценовой барьер несколько раз повышался и дошел до 220 рублей. Была ограничена также продажа алкоголя ночью. Раньше случалось, что некоторая водка стоила дешевле пива, что не способствовало возникновению моды на более легкие напитки и их безопасному употреблению. В феврале, чтобы смягчить последствия кризиса, власть снизила порог на 35 рублей: сейчас пол-литра водки можно легального приобрести за 185 рублей.

Кандидат биологических наук Б. КАЗАЧЕНКО (НИИ и Музей антропологии МГУ).

ЧТО ПИЛИ НА РУСИ

"Ковши круговые, запенясь, шипят…" Иллюстрация В. М. Васнецова к поэме А. С. Пушкина "Песнь о вещем Олеге".

Золотой ковш, принадлежавший царю Михаилу Федоровичу, 1618 год.

Серебряная братина, изготовленная в мастерских Московского Кремля в первой трети XVII века. Принадлежала главе Посольского приказа, думному дьяку И. Т. Грамотину.

Золотой кубок, подаренный в 1589 году Борисом Годуновым патриарху Иову.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Жбаны отличались друг от друга по форме и размеру в зависимости от назначения.

Бочонок (баклага, баклажка). Посольский дар турецкого посланника царю Михаилу Федоровичу в 1632 году.

Бульотка. Из этого сосуда, похожего на самовар, разливали бульон.

Винный бокал емкостью 120 граммов. 1875 год.

Наука и жизнь // Иллюстрации

Кружки повседневная и праздничная.

Водочные бутылки конца XIX века.

Сравнительная таблица старорусских мер. Бочки объемом поменьше делились в той же квартальной пропорции, результатом деления стало появление новых названий малых мер.

В Древней Руси вплоть до XIV века существовали следующие напитки: живая вода , сытa , березовица , вино , мед , квас , сикера и ол . Грань между алкогольными и безалкогольными напитками была весьма условна. Безалкогольными являлись лишь первые два: вода и сытa (смесь воды и меда) , да и последняя могла забродить и превратиться в слабоалкогольный напиток. Уже березовица (березовый сок) могла быть простой и пьяной . То же самое относится и к квасу .

Вино стало известно на Руси с IX века, а после принятия христианства, в конце X века, оно стало обязательным ритуальным напитком. Нужно сказать, что ввозимое из-за границы красное ритуальное вино 8-12° разбавлялось перед употреблением водой в два раза согласно греческой традиции.

Мед как алкогольный напиток был более всего распространен в лесистой части Древней Руси. Расцвет медоварения в XII - XV веках связан с сокращением привоза греческого ритуального (красного церковного типа кагора) вина вследствие начала монголо-татарского нашествия, а затем упадка и крушения Византийской империи. Торговая стоимость одного литра ставленного меда доходила до 4 рублей серебром по ценам того времени. Крепость меда была довольно высокой (около 15-17°), а опьяняющее воздействие - сильным. Однако пили на святой Руси, по свидетельству князя Владимира (Мономаха), не для того, чтобы напиться до положения риз, а лишь для повышения настроения и общего увеселения.

Сикера и ол были хмельными напитками, приготовляемыми по технологии, близкой к медо- и пивоварению. Интересно, что в названии опьяняющего напитка сикеры присутствует одна и та же смысловая нагрузка, что и в названии боевого топора - секиры: "то, что способно отсечь голову от тулова".

Довольно долго в средневековой Руси брагу , пиво и их разновидности: пивной квас , жидкое пиво , твореное пиво , суслану , полпивцо с хмелем или солодом , бравнду , ол и т.д. - называли жидким хлебом.

Что касается водки, то как лекарство, спиртовая настойка, предназначенная для медицинских нужд, она впервые упоминается в новгородской летописи 1533 года. Название "водка" произошло от слова "вода", поскольку в процессе приготовления получаемый в русских монастырях напиток крепостью порядка 14-18°, точно так же, как вино, разбавлялся пополам водой.

ПИТЕЙНЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ РУСИ

Устраивая пиры княжеские, братские между семьями, соседями или одними мужчинами (так называемые братчины) и отдельно между девицами (складчины), на свадьбах или похоронных обрядах пили свои старинные напитки: брагу, пиво, квас и бархатный мед, которые каждая семья непременно варила к празднику. В больших городах напитки продавались в корчмах, питейных и съестных домах.

Со второй половины XVI века, после взятия Иваном Грозным Казани, в Москве появляются первые кабаки, например "большой царев кабак", располагавшийся у Каменного моста. Позднее даже в Кремле был открыт кабак, который назывался "Неугасимая свеча". В 1651 году "царевы кабаки" велено было называть "кружечными дворами", переименованными в 1765 году в "питейные дома".

С XVIII века в Москве наблюдается расцвет питейных заведений, появляются фартины, трактиры, герберги, ресторации, ренсковые погреба. С этого времени прекращается массовое изготовление домашнего пива, медоварение, и потребление спиртных напитков перемещается в кабаки.

Благодаря первому "Питейному уставу", изданному царем Иваном Васильевичем Грозным, в России во всех питейных домах впервые появились заорленные (заклейменные знаком орла), то есть застандартизованные питейные меры: ведро , осьмуха , полуосьмуха , стопа и кружка . Вместе с тем у целовальников (людей, давших присягу с целованием креста служить казне честно и верно) на полках всегда находилась разнообразная посуда: ендовы , ковши , ставцы , стопки , а для мелкой продажи - крюки - чарки с длинным крючком на конце вместо ручки, висевшие по краям ендовы . Нужно отметить, что в старорусских мерах и в посуде, используемой для питья, заложен один и тот же принцип - квартальное, или четверичное, соотношение объемов (1:2:4:8:16).

Уместно вспомнить, что непременным атрибутом каждого кружечного двора XVII века являлся струганый деревянный клин с тесемками, который особо буйным пьяницам - "ревунам" вставляли в рот, завязывая тесемки на затылке.

При Петре I в России появились две новые питейные меры: штоф и мерзавчик , а также ведро указное, равное 200 чаркам . Устав о вине 1781 года устанавливал в каждом питейном заведении иметь "засвидетельствованные и клейменные в Казенной палате меры", а в магистрате предписывалось хранить контрольные меры, для того чтобы " … покупщик вина … мог той мерою поверить объем …" купленного товара.

Посудный ряд, состоящий из "засвидетельствованных и заклейменных мер" казенного вина, допустимых к открытой продаже в питейных заведениях России (в образцовом царевом кабаке XVI-XVIII веков), мог выглядеть примерно так: шкалик - чарка - стакан - бутылка - штоф - осьмуха - полведра - ведро .

ПО НАПИТКУ И ПОСУДА

Питейная посуда служила мерилом любой жидкости. За истекшее тысячелетие происходило постоянное уменьшение размеров питейных посудин, использовавшихся в быту россиян, и, как следствие, дробление питейных мер, что связано, по-видимому, с увеличением крепости потребляемых напитков.

У нынешних чашек, бокалов, фужеров и рюмок немало предшественников среди старорусской питейной посуды - кубков, рогов, чар и чарок, братин, чаш, ковшей-скопкарей, крючков, стопок, стаканов (досканцов), лафитников и ставёшек - вот далеко не полный перечень посуды, из которой наши предки пили в основном хмельные напитки. Например, современный граненый стакан состоит "в родстве" с досканом, название которого происходит от обычной строганой доски. Древнерусский стакан представлял собой деревянный сосуд мерою около 1 / 3 бутылки, состоящий из обвязанных веревкой снаружи деревянного круглого донца ладов-дощечек.

Емкости для хранения жидкости достаточно разнообразны. Это и кожаные мешки (козевки , бурдюк ) вместимостью до 60 л, и деревянные досканцы , ставцы , жбаны , ковши-скопкари , чарки , ведра и бочки (вместимостью от 123 г до полутонны и более), и глиняные амфоры , корчаги , крынки , кувшины и чашки от 143 г до 40 л, и хорошо знакомые всем стеклянные бутыли , бутылки , графины , кружки , рюмки , стопки , пузырьки (от 61,4 г до 20 л) и даже разнообразные аптекарские и парфюмерные склянки .

До введения метрической системы мер и весов в России в качестве крупной меры объема жидкости (например, казенного вина, пива и т.д.) использова лись ведра московские приимочные и отдаточные и деревянные бочки , которые делились на 5-, 10-, 20-, 30- и 40-ведерные.

Ведро мерное , например, равное 12,229 л, начиная с XV века подразделялось на полведра , четверть , осьмую ведра , шестнадцать "кружек " (или штофов по 1,23 л, что соответствовало 4 косушкам или 10 чаркам ) и бутылки двух видов: мерные и торговые.

Первые отечественные винные и мерные бутылки, выпускаемые с 1635 года Истринским стекольным заводом в Подмосковье, были равны одной шестнадцатой части ведра, тогда как бутылки торговые, получившие название водочных или пивных, равные полуштофу, соответствовали одной двадцатой части ведра = 0,6115 л. А современная "поллитровка" появилась уже в Советской России только в конце 20-х годов XX века.

Бочарная посуда, употребляемая в различных местностях России, отличалась разнообразием названий в зависимости от этнографических особенностей (баклажка , баклуша , барилка , бочаты ), от размера и объема (ангал , анкер , бадия , бочонок беременный , пудовка , радовка , сороковка ), своего основного назначения (смоляная , солевая , ворванная , винная , дегтярная ) и используемой для их изготовления древесины (дуб, сосна, липа, осина). Наконец, готовая бочарная продукция подразделялась на ведра , кадки , чаны , бочонки и бочки .

Независимо от своего названия и назначения слово бочка , с этимологической точки зрения, представляет собой явное заимствование из древнерусского языка и, по мнению лингвистов, восходит к животу , слова кадка и кадушка были преобразованы из горла и гортани , а слово чан означает просто "большую дощатую кадку ".

Изучение старорусской питейной посуды и анализ разнообразных форм емкостей для хранения жидкости убеждают нас в том, что в представлениях наших предков явно присутствовали и доминировали одновременно две основные формы сосудов для жидкостей, условно названные нами: мужеподобные и женоподобные. Мужеподобными, по старорусской логике, являются такие сосуды, в форме которых как бы заложено мужское начало, особенности строения мужского тела. Например, к мужеподобным формам сосудов относятся: стройные, как юноши-подростки, бутыли и бутылки , туеса и бурачки , кружки и жбаны , а также широкоплечие и подтянутые, как русские воины, стаканы и стопы , ведра и бокалы , чаши и чарки . Тогда женоподобными сосудами будут крынки и кувшины , рюмки и братины , горшки и горланы , ендовы и ставцы и т.д.

Бочарная посуда в представлениях наших предков была похожа на беременную женщину. Например, во времена царствования Ивана Грозного для хранения хмельных напитков высшего качества использовались бочки "винные беременные" вместимостью по 10 ведер или по 4 новгородские насадки . А вот бочка "винная полубеременная" служила торговой мерой алкогольной продукции в 5 ведер, которая отпускалась с "государева отдаточного двора" для мелкооптовой продажи в государевых кабаках, пополняя тем самым запасы казны. Беременным именовали также специально изготовленный 30-литровый бочонок, предназначенный для хранения высших сортов хлебного вина, которое курили из ржи, пшеницы и ячменя и т.д.

Для кругового заздравного пития использовались большие рога быка, вола или барана, которые, однако, нельзя было поставить на стол; наполненный вином рог непременно нужно было держать в руках и выпить его до конца. Возможно, этот застольный обычай был унаследован нашими предками от викингов.

МЕРЫ ВОДЯНЫЕ, ЧАЙНЫЕ, СБИТЕННЫЕ…

Традиция пития на Руси предусматривала использование специальной посуды для каждого напитка.

Для воды и сыта, березовицы и морса, зельевых настоев и других безалкогольных русских фруктовых и ягодных напитков обычно использовалась любая подручная емкость вместимостью от 200 мл до 1,5 л.

В особой посуде подавался сбитень - народное горячее обильное питье из воды, меда и пряностей, в состав которых нередко входили лечебные травяные сборы. Горячий сбитень, пряные и лесные чаи с медом обладали согревающим и противовоспалительным действием, поэтому их преимущественно пили в зимний период из чар , стаканов , ставешек или любых других емкостей, вместимость которых не превышала 1 / 30 - 1 / 40 ведра. Обычно сбитень был не крепче 4-7°, но иностранным морякам и состоятельным людям могли подавать и более крепкий напиток.

Другой разновидностью этого напитка был холодный "збитень" (на букву "з"), который был не менее популярным питьем у древних русичей при утолении жажды в русской бане или летом в жаркий день. Освежающий и тонизирующий збитень пили ковшами , чюмами и жбанами по нескольку раз в день, особенно утром.

Самым известным атрибутом русского стола конечно же являлся блестящий и пышущий самовар, который, как "водогрейный для чаю сосуд с медной трубой", по своим размерам мог быть большим (на несколько ведер), средним (около ведра) и маленьким (на 1-2 стакана).

Самовар вносил в чаепитие праздничность и располагал к неспешной застольной беседе. Во время вечернего чаепития домохозяин с полотенцем на шее выпивал по 20-25 чашек чая. Согласно питейным традициям того времени первые 5 чашек домочадцы пили вприглядку (то есть глядя на сахарную голову, выставленную на средину стола), затем вприлизку (облизывая свой сектор 7-килограммовой сахарной головы), потом впригрызку (отгрызая свою часть сахара от головы) и лишь под конец чаепития - вприкуску (откусывая по маленькому кусочку от большого куска сахара, завернутого в тряпицу).

В трактирах, расположенных вдоль почтовых трактов, ямщиков потчевали двумя кусками колотого сахара и парой чая, выставляя на стол перед посетителем трактира два чайника: большой - с крутым кипятком, налитым из самовара, и маленький - со свежезаваренным чаем или зельем: морковным либо травяным сбором.

Собственные названия имела и молочная посуда. Замороженный и выставленный на продажу "круг молока" в Сибири объемом примерно в три малых питейных стакана фактически всегда был гораздо меньше пары молока -торгово-бытовой меры молока в ряде городов центральной части России. В юго-восточных и лесостепных областях России для временного хранения молока и переноса на небольшие расстояния (например, косцам, работающим в поле) использовался балакирь - долбленая деревянная посудина, объемом в 1 / 4 - 1 / 5 ведра.

Любопытно, что балакирем в Древней Руси называли еще и весьма упитанного человека небольшого роста, склонного к полноте.

Как правило, в центральной и западной частях России мерные емкости для хранения молока были пропорциональны суточным потребностям семьи и представляли собой разнообразные глиняные горшки, корчаги, подойники, крынки, кувшины, горланы, дойницы, берестяные бурачки с крышками, туеса, вместимость которых составляла примерно 1 / 4 - 1 / 2 ведра (около 3-5 л). Емкости же махоток, ставцов, туесков, в которых держали кисломолочную продукцию - сметану, простоквашу и сливки, примерно соответствовали 1 / 8 ведра.

В центральных областях России издревле были широко распространены разнообразные сорта хлебного кваса. Фруктовые и пенные квасы любили, их готовили и пили в огромных количествах; квас для великорусов был таким же национальным напитком, как питейный мед, хмельная бражка, а позднее и водка.

Обычно квас готовили на всю семью в чанах, кадках, бочках и кадушках (лагушках , ижемках и т.д.) вместимостью до 20 ведер, а на свадьбу - на 40 и более пудов. В питейных заведениях России квас обычно подавали в квасниках, графинах и кувшинчиках, вместимость которых колебалась в разных местностях от 1 / 8 - 1 / 16 до примерно 1 / 3 - 1 / 4 ведра. Торговой мерой кваса центральных областей России служили большой глиняный (питейный) стакан и кувшин.

Культура пития продолжает изменяться. За последние столетия и без того многочисленные ряды питейной посуды умножились чрезвычайно, явив отдельные семейства бокалов винных, коньячных, ликерных, многие из которых вышли из рук хрустальных дел мастеров и стеклодувов настоящими шедеврами, не говоря уже о поистине драгоценных фарфоровых чайных и кофейных сервизах. Но эта тема лежит уже за пределами данной статьи.

Подробности для любознательных

Кабак - слово, заимствованное из татарского языка; в XII-XIII веках наименование дешевого, легкого, небьющегося сосуда, удобного для кочевой жизни; сосуд из тыквы, кабачка, "кабака".

Приимочное ведро - это стандартная мера заорленного (то есть узаконенного царским указом с рельефным изображением двуглавого орла) ведра, которым с 1681 года измеряли привезенную с винокурень помещиков и крупных вотчинников на государственный склад - государев отдаточный двор - питейный мед, водку 18 _ 24°и и, звинь 70°, предназначенные для пополнения запасов казны. Государево приимочное ведро соответствовало ведру торговому объемом примерно в 14 л.

Отдаточное ведро , с помощью которого измеряли отпускаемые с государева отдаточного двора хмельные напитки, предназначенные для выплат служилым людям - казакам, подчиненной непосредственно царю вооруженной военной охране, духовенству на строительство храмов, а также для продажи в царских кабаках и прочих государственных расходных статей, всегда было существенно меньше ведра приимочного, приближаясь по своему объему к 8 л.

Пришедший к нам из Европы бокал отличался по форме от всех известных видов питейной посуды; кстати, при Петре I он произносился как "покал" (от фр. bocal или boccalle). Любопытно, что классические бокалы изготавливались по форме и размеру груди королевы Франции Марии-Антуанетты, обезглавленной в Париже в 1793 году. Соответствующие размеру "В" по международной классификации размеров женских бюстов и объему в 200 мл, согласно метрической системе, эти бокалы благополучно дожили до нашего времени.

Первое упоминание о сбитне как о напитке, широко употребляемом славянами, относится к летописным источникам XII века. Правда, в те времена он назывался переваром, а позднее - взваром или просто варом. До появления чая в России сбитень, пожалуй, был единственным горячим напитком россиян.

В качестве мерной емкости питий бутыль впервые была завезена в Россию Петром I в 1694 году, а в XIX веке она зачастую имела торговое название "гусь" - крупной меры водки, бутилированной в стеклянные сосуды с очень длинной горловиной, вместимость которых составляла 3,057 л. Бутылочная торговля водкой была введена в России с 1885 года.

С 1648 по 1701 год в царских кабаках хмельные напитки продавались ведрами и только на вес, например, вес ведра водки во всех кабаках России должен был быть неизменным и составлять 30 фунтов на всей территории до Урала и 40 фунтов в Сибири. Превышение веса свидетельствовало о том, что водка разбавлена.

СРАНИТЕЛЬНУЮ ТАБЛИЦУ СТАРОРУССКИХ МЕР СМ. В РИСУНКАХ К СТАТЬЕ.